Так что, лишь Бессмертные, те, кто истинно неподвластны времени, могли себе позволить использовать такие техники.

Перед тем, как окончательно исчезнуть, Хаджар услышал приглушенный голос Дархана.

– Я говорил тебе, чтобы ты приходил, когда станешь Рыцарем и познаешь Королевство, но… Думаю, ты заслужил узнать Второй Удар. Но знай – если окажешься хоть на долю недостаточно силен, то мгновенно умрешь.

И одновременно с этими словами, как было прежде в Пустошах, в Хаджара влилось полное знание о том, как использовать следующую стойку из техники “Меча Четырех Ударов”.

Полное, всеобъемлющее знание, а вместе с ним и законченное умение. Такое, будто Хаджар пол жизни провел в тренировках с этой стойкой – Второй Удар –Обнаженный Меч.

Удар, созданной лишь с одной целью – поразить сердце врага с максимальной скоростью. Один единственный, но смертельный выпад.

Глава 824

Ректор уже было опустил Ветвь Спящего Древа, оружие, которое он получил от своего покойного Учителя, как что-то заставило его замереть.

У одного из Великих Героев Дарнаса вдруг возникло давно уже позабытое ощущение. Казалось, оно уже не вернется никогда к нему.

За пятьдесят пять веков, которые прожил нынешний Ректор, лишь на рассвете своего восхождения по пути развития, он ощущал нечто подобное.

Как если бы в спину ему смотрел монстр. Не хищный зверь или сильный адепт, а именно монстр. Вырвавшаяся из самой тьмы, из глубины бездны, из мрака и теней, тварь, способная сожрать разорванное ею же небо.

Ректор остановил руку. Он так и не нанес смертельного, для мальчишки-Оруна, удара.

Повернувшись в сторону, откуда веяло истинным ужасом, старик вдруг с удивлением понял, что зловещая аура исходит от юнца, которого Орун взял себе в ученики.

Тьма буквально струилась из его тела. Лентами взиваясь в небо, она представала в образе ревущих драконов. Странный, будто живой и голодной клинок, вдруг превратился в драконий клык, готовый пронзить свою цель.

Юнец оттолкнулся от земли. Для любого Повелителя ниже Развитой стадии, не обладающего хотя бы Оружием в Сердце, этот удар мог бы стоить жизни.

Даже для Ректора, прошедшего сквозь пятьдесят пять веков развития, достигшего вершины силы Империи Дарнас, имевшего возможность посетить, на месяц, Страну Драконов, этот удар был впечатляющим.

Юнец, каким-то невообразимым образом, смог на долю мгновения исчезнуть из поля зрения Ректора. И это несмотря на то, что вокруг до сих пор цвело его Королевство Осеннего Листа.

На том месте, где только что стоял парнишка, вдруг распространилось полотно тьмы. Оно крушило и терзало камни Горы Ненастий. Породу, которую Рыцарь Духа начальной стадии даже поцарапать не должен быть способен.

Ректор слегка дотронулся тростью до камней у себя под ногами. В то же мгновение ему, прямо в сердце, пришелся удар неожиданно силы и пронзающей мощи.

Позади старика на почти шесть сотен метров растянулся конус тьмы, пропитанный мистериями меча и, чем-то, еще, чего никак не мог понять даже Ректор.

Он, спокойно, обернулся и обомлел. Все, до чего дотронулся это конус –исчезло. Испарилось. Попросту было анигилировано. Камни, деревья, даже некоторые не очень удачливые монстры.

Все это пало лишь от одного(!) удара простого Рыцаря Начальной стадии.

– Невозможно… – прохрипел юнец.

Он, теряя сознания, полностью лишенный энергии и опустошивший свое Ядро, рухнул на колени. Его странный, почти живой меч, развеялся по ветру. С тела пропала броня Зова – крепкая, как Имперский артефакт.

Старик посмотрел на умирающего парнишку. Тот, использовав технику, к которой явно не был готов, нанес своему энергетическому телу такие раны, что смерть уже буквально тащило его за собой к порогу дома праотцов.

Что же – меньше грязной работы для самого старика. Уже давно он не марал руки в крови детей и не очень хотел возрождать ту, нелицеприятную, моду.

Воспоминания о том, как он, несколько тысяч лет назад, плечом к плечу с Императором Морганом, сражался с соседними Империями, померкло.

Его накрыл и рассек падающий осенний лист. Неверяще, старик подхватил его и положил себе на ладонь. В центре, не больше головки самой мелкой швейной иголки, но, все же, виднелась черная прореха.

Глаза Ректора расширились от удивления.

– Кто бы мог подумать… – прошептал он и отпустил лист и дальше странствовать по ветру.

Старик сделал несколько пассов руками. Он наполнил Ветвь Спящего Дерева силой и энергией магии. И, древнее оружие, пришедшие из региона, соседствующего со Страной Драконов – родины его Учителя, вновь обернулось из трости – ветвью древа.

Произнеся нужные слова, старик призвал силы, которые были неподвластны абсолютному большинству адептов Дарнаса.

Разве что Наставник Макин, подающий надежды, но свернувший с верного пути, юный маг, мог бы когда-нибудь достичь таких высот.

Листья на Ветви Спящего Дерева засияли осенним золотом. Одновременно с этим они нажали рыжеть. Настолько, что казалось, будто покрываются ржавчиной. И так, до тех пор, пока не побагровели.

Ветер сбил с них росу и та, смешиваясь алой каплей, стекла по ветви прямо на губы некоего Хаджара Дархана, слишком странного юношу, чтобы позволить ему так рано уходить к порогу дома праотцов.

Стоило только капле росы, больше похожей на каплю крови, коснуться уст юноши, как всего раны, как телесные, так и энергетические мгновенно затянулись.

Ядро оказалось наполовину заполнено чистой, кристальной энергией. Сам же парнишка спокойно задышал и погрузился в глубокий сон.

– А для меня… старик… у тебя не найдется… капли? – прохрипели откуда-то снизу. – Соглашусь… хоть… на… медовуху.

Ректор вновь повернулся к Оруну.

– Не прикидывайся, мальчишка. Я прекрасно знаю, что ты бился со мной лишь в половину силы.

Почти померкшие глаза Великого Мечника вдруг вспыхнули жизнью и сталью. Он легонько шлепнул по камням и, буквально взмыв в небо, приземлился на обе ноги.

Сделал он это так хищно и по-звериному, что на мгновение могло почудиться будто это и вовсе не человек. Картину лишь дополняло то, как Орун зарычал, напряг мышцы всего тела, а его раны начали поспешно затягиваться и закрываться.

Даже самые страшные и жуткие не оставили, вскоре, ни единого следа или хотя бы намека на шрам.

– Слабак, – сплюнул Орун под ноги спящему ученику. – Интересно, он бы еще час в своем коконе сидел, если бы я не снял?

Ректор устало покачал головой. Тот факт, что даже после своего “поражения” Орун какое-то время поддерживал столь сильный щит вокруг ученика, говорил только об одном – Великий Мечник не воспринимал их схватку всерьез.

В конце концов, во время последней войны, Ректор собственными глазами видел полную мощь разъяренного Великого Мечника.

Империя Шесевиг, которая нынче с трудом восстает из пепла, в который её обратил Дарнас, в ту битву потеряла всех своих трех Безымянных адептов и почти три десятка Пиковых Повелителей.

Все они пали от рук Оруна.

С тех прошло уже почти полторы тысячи лет. И, что-то подсказывало старику, что за минувшие пятнадцать веков Великий Мечник стал только сильнее.

Он ведь даже ни одной стойки из техники не использовал – только основной стиль.

– Это ты его научил этой технике, Орун? – взгляд Ректора стал еще тяжелее, чем прежде. Крона деревьев из золотых и рыжих, вдруг приняли кроваво богровый оттенок.

– Не надо пугать меня Истинным Королевством, старик, – отмахнулся Орун. Пройдя мимо Ректора, он присел на корточки около ученика и начал тыкать его палочкой в ухо. Затем, широко улыбнувшись, достал из складок одежды мелок и начал что-то рисовать на лице спящего. – Морган ведь за этим тебя послал, да? Чтобы проверить, насколько я продвинулся в своих исследованиях?

Закончив рисовать несколько мужских половых органов на лбу и щеке ученика, Орун выпрямился и отошел в сторону.

– Впереди война, Орун.