Чихнул из-за того, что в небо поднялась крупица едкой пыльцы.

Проморгавшись и перетерпев вспышку боли, Хаджар вытер окровавленный нос. Любое ингредиент такой силы, как пыльца, собранная с трехсотлетнего четырехлистного клевера, будет обладать не только полезными, но и разрушительными свойствами.

– Не может быть…

Хаджар отнял руку от гнезда. Вся его ладонь была покрыта кровавыми точками. Будто кто-то только что вонзил ему под кожу тысячу, если не больше, иголок.

Простым Взглядом, который он развил на последней тренировки, это гнездо выглядело обычнее, чем грязь под ногами в Лидусе.

Но…

Перебравшись в самый центр гнезда, Хаджар уселся в позу лотоса. Положив руки на колени, он начал медленно и ровно дышать. Постепенно перед его внутренним взором начали проступать очертания вездесущей Реки Мира.

Это выглядело так, будто весь мир находился на самой поверхности бесконечного потока энергии. И все, что было обозримо, то порождало собственные нити силы, которые соединялись с общим течением.

Хаджар даже не успел выругаться.

Он просто понял, насколько, в действительно, умна была Стальная Птица. Она додумалась не просто замаскировать клевер, а свить из него гнездо. Вернее – из его корней. Сами же цветки находились в особой нише под тем местом, где сейчас сидел Хаджар.

Но, что поражало воображение куда больше, так это то, что клевер был вовсе не трехсотлетним. Он, как минимум, прожил пять веков.

– Не привыкать, – прошептал Хаджар.

Каждый раз, проходя этапы тренировки “Пути Среди Облаков”, он сталкивался либо с определенными трудностями, либо с ингредиентами более высокого качества, либо с тем, что ему приходилось немного видоизменять сам процесс, делая его не только пригодным для человека, но и более продуктивным.

Но на этот раз…

Хаджар впервые сомневался справиться ли он на этот раз.

Для начала – у него в пространственном кольце имелось всего двадцать шесть ядер летающих монстров. А во вторых – пыльца, которую ему требовалось собрать, находилась под защитой гнезда-щита из прочных корней, которых ему было ни за что не пробить.

Получалось, что чтобы добраться до неё, ему сперва придется “выпить” всю энергию из корней. Грубую, грязную и жесткую. Для смертного это было бы все равно, что пить глину.

После чего, если он выживет, то ему придется одновременно с тем, как он поглощает энергию пыльцы пяти векового растения, каким-то образом, буквально, “сожрать” энергию из трех яиц Стальной Птицы. При этом надеяться, что их мамочка не вернется раньше срока и не отправит к праотцам убийцу её потомства.

– Я здесь. Я иду… – прошептал молитву Хаджар. – Первый Удар: Летящий Клинок!

Птица Кецаль за его спиной вспыхнула в вихре энергии, а затем втянулась внутрь Черного Клинка. Тот тут же засиял узором, сорвавшейся с небольшого дерева, устремившейся в полет птицы.

Хаджар сделал плавное, будто летящее движение мечом. А следом за ним, грациозным и невероятно легким, сорвался настоящий тайфун.

Даже в этом волшебном мраке, он выглядел расплывающимся пятном мазута. А затем в нем вспыхнули силуэты драконов-ударов-меча. Каждый из них нес в себе всю полноту удара, который Хаджар смог бы нанести в ближнем бою.

И таких были десятки. Их эхо заставило отступить тех Повелителей, что уцелели меньше секунды назад.

Волна черных драконов, чья тела были созданы из мистерий меча, встретилась с ослабевшей стальной ладонью Безымянного убийцы.

Прогремел мощный взрыв. Вихрь энергий, невидимый в наколдованной тьме, закружил и разорвал каменный свод, пол и стены.

Хаджар отлетел на щиты корпуса стражей. Он, сплевывая кровью, сполз по ним и, шатаясь, поднялся на ноги. Если бы не доспехи Зова, то…

Безымянный, с техникой которого, столкнулся Хаджар, даже с места не сдвинулся.

– Достойно, – донеслось из тьмы. Из-за разорвавшейся дистанции, Хаджар больше не мог видеть его зеленого, воссозданного нейросетью, силуэта. – Но глупо. Один жалкий Рыцарь Духа против меня? Это даже не стоит того, чтобы тратить…

Последние слова убийцы заглушил полный ярости, гнева и желания крови, тигриный рев.

Белое пламенное торнадо взвилось рядом с Хаджаром. Мягко и легко белая, с полосками синего и черного, тигрица опустилась на разломанные камни.

Сейчас, спустя два года, которые тигрица так же провела на Горе Ненастий, Хаджар, стоя в полный рост, едва-едва дотягивал своей головой ей до холки.

– А ты не торопилась, – улыбнулся Хаджар и потрепал свою верную подругу за загривок. – Что предлагаешь, Азрея?

Глава 783

Хаджар, сделав последнее усилие, проталкивая сквозь каналы, уже почти наглухо забитые грязной энергией, наконец смог высушить достаточный объем корней четырехлистного клевера.

В результате прямо под его ногами, образовалась небольшая ниша, размером с пиалу для чая. Но достаточно глубокую, чтобы от самого цветка и его пыльцы Хаджара отделяла лишь тонкая прослойка толщиной меньше ногтя.

Вынырнув из глубин Реки Мира обратно в реальность, Хаджар с трудом мог удержать ровную спину. Ему казалось, что он задыхается. Что что-то изнутри жжет его, забивает легкие, вены и артерии.

Едва сдерживая себя от инстинктивной попытки расцарапать собственное горло, Хаджар, дрожащими руками, сгреб яйца Стальной Птицы.

В них уже теплилась жизнь. Ему не требовалось Реки Мира или Взора, чтобы ощутить это. Ощутить биение чужих сердец и неудержимое, горячее желание –жить. Увидеть мир. Расправить могучие крылья и выпорхнуть в небо.

Голос предков говорил внутри маленьких птенцов. Те должны были родиться через неделю, может через полторы.

Но мир, особенно мир боевых искусств и развития, был жесток. Здесь выживали лишь сильнейшие, хитрейшие или самые жестокие.

Положив яйца перед собой, сплевывая черной, до того грязной и отравленной кровью, Хаджар опустился на колени и коснулся лбом веток.

– Простите меня, – кашляя, отхаркивая мазутом, вместо крови, произнес Хаджар. – Простите, что не дал вам шанса постоять за себя.

Может Хаджар и не был прав – ведь кто, как не он, знал, что сильный пожирает слабых. Но в таком поступке, который он собирался совершить, не было ни грамма чести.

Все равно, как если убить младенца…

Но Хаджар хотел жить. Он не собирался умирать. И если на его пути к рассвету следующего дня оказались три нерожденных птенца, то он сделает с ними то, что сделал бы с ним самим любой другой хищник.

Он их съест.

Вновь отхаркивая черной кровью, Хаджар выпрямился, вернулся обратно в позу лотоса и задышал. Это давалось ему нелегко. Намного сложнее, чем при суровой простуде, напрочь забившей носоглотку.

Нет, это действительно было сравнимо с тем, как чувствует себя тонущий. Тонущий не в воде, а в глине или грязи, в зыбучих песках или густом мазуте.

Река Мира дрожала перед Хаджаром. Ему казалось, что из-за грязной энергии корней клевера, он стал только тяжелее, но потоки энергии выталкивали его на “поверхность”.

Грязь, которой он по собственному желанию забил энергетическое тело, не позволяла Хаджару погрузиться внутрь Реки.

Если так продлиться и дальше, то Стальная Птица, отправившаяся в полет из гнезда, не будет ему страшна. Он банально умрет из-за того, что разрушиться и сгниет его энергетическая структура.

– “Что же”, – подумал Хаджар. – “Терять мне нечего!”.

Его собственная сила, до этого момента запертая внутри Ядра, рванула в каналы. Любой, даже не целитель, а простой лекарь, увидев это, счел бы Хаджара безумцем или самоубийцей.

Даже простой адепт, не обладающий знаниями в лекарской стезе, понимал, к чему приведет попытка разом осушить запас ядра Небесного Солдата сквозь закупоренные каналы.

Это будет все равно, как поставить плотину на пути полноводной реки – она мгновенно затопит свой же бассейн.

В случае с адептом энергия, не способная пробиться сквозь забитые каналы, попросту рванет в единственное доступное ей место – физическое тело.